Photo: Norwegian Polar Institute
Температура воздуха и воды оставалась выше средней, типичной для теплых лет и близкой к значениям, которые были в 2017 г. Осенью атлантические воды (>3°С) занимали относительно большой район, но он сократился по сравнению с 2017 г.; арктические и холодные придонные воды (<0°С) по-прежнему занимали довольно небольшие районы, район первых был близок к таковому в 2017 г., но район вторых увеличился. Ледовитость была намного ниже среднего и близка к ситуации 2017 г. С августа по октябрь в море не было льда; в декабре ледовитость была самой низкой с 1951 г.
Physical changes: Photo: Haakon Hop, Norwegian Polar Institute
В августе–сентябре 2018 г. площадь, покрытая теплой водой (выше 4, 3 и 1°С на глубине 50, 100 м и около дна соответственно), была близка к ситуации 2017 г. на глубине 50 и 100 м и на 12% меньше у дна (рис. 3.1.16). Площадь, покрытая холодной водой (ниже 0°С), также была близка к данным 2017 г. на глубине 50 м, но при этом была на 7 и 8% больше, чем в 2017 г. на глубине 100 м и около дна соответственно (рис. 3.1.16). С 2000 г. площадь, покрытая холодными придонными водами, была самой большой в 2003 г. и довольно небольшой в 2007, 2008, 2012, 2016 и 2017 гг.; в 2016 г. она достигла рекордно низкого значения, начиная с 1965 г.
Temperature sampling equipment. Photo: Norwegian Polar Institute
Температура поверхности моря (ТПМ) (http://iridl.ldeo.columbia.edu) усредненная по юго-западной (71–74° с.ш., 20–40° в.д.) и юго-восточной (69–73°с.ш., 42–55° в.д.) части Баренцева моря свидетельствует о том, что в течение 2018 г. в обоих районах преобладали положительные аномалии ТПМ (относительно базового периода 1982–2010 гг.) (рис. 3.1.9). Максимальные положительные аномалии (> 2,0°C) отмечались в юго-восточной части моря в июле – сентябре; декабрьская аномалия ТПМ в этом районе достигла рекордного значения с 1982 г. Наименьшие положительные аномалии (<0,5°C) наблюдались в юго-западной части моря в апреле, мае и июле, а также в юго-восточной части с марта по июнь (рис. 3.1.9).
Temperature sampling equipment. Photo: Norwegian Polar Institute
Разрез «Фулёй – Медвежий» охватывает приток атлантических и прибрежных водных масс из Норвежского в Баренцево море, тогда как разрез «Кольский меридиан» покрывает те же водные массы на юге Баренцева моря. Следует обратить внимание на различие в методе вычисления температуры на этих разрезах; на разрезе «Фулёй – Медвежий» температура осреднена по слою 50–200 м, тогда как на разрезе «Кольский меридиан» температура осреднена по глубине от 0 до 200 м.
Eddy coloured by meltwater. Photo: Norwegian Polar Institute
Объемный перенос вод в Баренцево море варьируется с периодом в несколько лет, и в 1997–2002 гг. он был намного ниже, чем в 2003–2006 гг. (рис. 3.1.4). В 2006 г. максимум объемного переноса пришелся на зиму, а осенью он был крайне низким. После 2006 г. приток в основном был относительно слабым. В течение 2015 г. и зимой 2016 г. приток был примерно на 1 Св больше среднего многолетнего значения (рис. 3.1.4). Исключением стал март 2016 г., когда объемный перенос был временно меньше среднего. На данный момент ряд данных прерывается в мае 2016 г. в ожидании обработки данных измерений после оснащения новыми приборами системы швартовки, поэтому информация о последующем периоде пока не не доступна.
Seaice condition in the Barents Sea. Photo: Jon Aars, Norwegian Polar Institute
Ледовые условия в Баренцевом море в 2018 г. развивались по образцу лет с малым количеством льда. В январе и феврале ледовитость (выраженная в процентах от акватории моря) была соответственно на 20 и 17% ниже среднего значения (за 1981–2010 гг.) и близка к этому значению в 2017 г. (рис. 3.1.3). Сезонный максимум ледовитости имел место, как и обычно, в апреле; ледовитость составила 53%, что на 4% ниже среднего, но на 9% выше, чем в 2017 г. Интенсивное таяние льда началось в мае. Летом (июнь – август) ледовитость была на 7–19% ниже средней и на 3–7% ниже, чем в 2017 г.
Air temperatur picture, frosen face. Photo: Norwegian Polar Institute
В 2018 г. индекс САК зимой (декабрь – март) равнялся 0,30, что намного ниже, чем в 2017 г. (1,47). В январе – марте 2018 г. на всей акватории Баренцева моря преобладали юго-восточные ветра, а в остальное время года – западные. Количество дней со скоростью ветра выше 15 м/с было выше обычного большую часть года. Оно было ниже нормы только в западной и центральной частях моря в январе и феврале. В некоторые месяцы (май, июнь и сентябрь в западной части моря, июнь и сентябрь – в центральной части, а также в апреле, июле и сентябре – в восточной части) штормовая активность была рекордно высокой с 1981 г.
В ходе экосистемной съемки Баренцева моря (BESS) в 2018 г. в пелагических и донных уловах было зарегистрировано 83 вида рыб из 28 семейств, и некоторые таксоны были идентифицированы только до уровня родов и семейств (Prokhorova et al 2019).
Большая часть рыб Баренцева моря относятся к придонным (Dolgov et al., 2011); это сообщество рыб состоит из примерно 70–90 регулярно встречающихся видов, которые подразделяются на зоогеографические группы. Примерно 25% относятся к арктическим или преимущественно арктическим видам. Все промысловые виды относятся к бореальным или преимущественно бореальным (Andriashev and Chernova, 1995), за исключением черного палтуса (Reinhardtius hippoglossoides) который относят или к бореально-арктическим (Mecklenburg et al., 2013) или преимущественно арктическим видам (Andriashev and Chernova, 1995).
Рыбы нулевой группы являются важными потребителями планктона и служат кормовой базой для других хищников, благодаря чему они важны для переноса энергии между трофическими уровнями экосистемы. Расчетная общая биомасса видов рыб 0-группы (трески, пикши, сельди, мойвы, сайки и окуня) варьировалась от низкого уровня в 165 тысяч тонн в 2001 г. до пика в 3,4 миллиона тонн в 2004 г. с многолетним средним значением 1,7 миллиона тонн (1993-2017 гг.) (Рисунок 3.5.1). Биомасса, в которой преобладали треска и пикша, была преимущественно распределена в центральной и северно-центральной частях Баренцева моря.
Бентос является неотъемлемым компонентом морских экосистем. Он может быть стабилен во времени, характеризуя локальные особенности, и полезен для объяснения динамики экосистемы в ретроспективе. Он также изменчив и отражает скачки распространения новых видов, таких как краб-стригун и камчатский краб, а также изменения в мигрирующих бентических видах (видах-хищниках и падальщиках, таких как морские звезды, амфиподы и улитки с актиниями или без них). Изменения в в структуре и составе сообществ отражают естественные и антропогенные факторы воздействия.
Биомасса мезозоопланктона в норвежской части Баренцева моря в 2018 г. была немного выше долгосрочного среднего показателя за последние 20 лет. Биомасса мезозоопланктона в «атлантических» подрайонах Баренцева моря в 2018 г. была на том же уровне, что и в предыдущие годы, и показала тенденцию к снижению в подрайонах Центральной возвышенности и банки Персея со времени своего максимума в 1995 г. В последние десятилетия биомасса криля демонстрирует тенденцию к увеличению. Биомасса медуз в 2017 г. была на третьем максимальном уровне с 1980 г., но не может быть оценена на 2018 г.
Развитие фитопланктона в Баренцевом море типично для высокоширотного района с отчетливо выраженным максимумом биомассы и продуктивности в весенний период. Зимой и в начале весны (январь - март) как биомасса фитопланктона, так и продуктивность относительно низки. Весеннее цветение начинается в середине апреля - середине мая, и его интенсивность может значительно отличаться от года к году. Обычно цветение продолжается 3-4 недели, и за ним следует уменьшение биомассы фитопланктона преимущественно из-за исчерпания питательных веществ и выедания зоопланктоном.
Продолжающееся потепление было связано с повышением температуры воды и воздуха, увеличением площади атлантических и смешанных водных масс и сокращением площади ледового покрова. Потепление было также связано с увеличением биомассы макрозоопланктона (например, криля и медузы), повышенным пополнением рыбных запасов (сеголетки), что вызывает рост рыбных запасов (треска, пикша, морской окунь, мойва и сельдь). Увеличение продуктивности и разумная интенсивность вылова по отношению к запасам привели к росту поголовья трески и пикши до рекордно высокого уровня; численность мойвы позволяла ей справляться с большим количеством хищников. Несколько популяций морских птиц из прибрежных колоний остаются в Баренцевом море или мигрируют в него для кормления и линьки, что, возможно, приводит к увеличению их общего числа.
Баренцево море было разделено на 15 подрайонов или полигонов (Рисунок 2.1.1). Деление основано на топографии и океанографии и представляет собой модификацию (с некоторым подразделением) системы, используемой Eriksen et al. (2017) в кратком анализе пелагической биомассы. Четыре западных района, юго-запад, Медвеженский желоб, котловина Надежды и банка Тур-Иверсен, являются районами, в которые поступает большая часть атлантических вод. Они представляют собой области притока атлантических вод с разделением имеющихся ветвей на восток через разрез «Кольский меридиан» (к югу от Центральной банки) и на север в котловину Надежды (к западу от Центральной банки).
Морские млекопитающие
Летняя численность малых полосатиков в Баренцевом море в последнее время увеличилась со стабильного уровня около 40 000 животных до более 70 000 животных. Кроме этого, летняя численность горбатых китов в Баренцевом море увеличилась с низкого уровня, имевшего место до 2000 г. до примерно 4000 животных в последующие годы. Другие популяции китообразных оставались стабильными в численности. В 2018 г. в ходе экосистемной съемки Баренцева моря (BESS) в августе-октябре 2018 г., было замечено 2119 экземпляров девяти видов морских млекопитающих, а также еще 77 экземпляров, которые не были идентифицированы по видам.
Объемы выбросов при промысле не оцениваются, и они не учитываются в оценках запасов. Выбрасываться может как маломерная рыба, так и приловы рыб других видов, а также рыба больше минимального размера, но низкой рыночной цены для того, чтобы выбрать объем квоты более дорогими и крупными видами (данное явление известно как выборочный промысел).
Известно, что выброс улова является проблемой, например при промысле пикши, где выбросы в значительной степени связаны с численностью пикши размера, близкого к, однако ниже минимального разрешенного для промысла.
Промысловая активность в Баренцевом море отслеживается при помощи системы мониторинга судов (СМС). На рис. 3.9.4.1 представлена промысловая активность в 2017 г. на основе российских и норвежских данных. Данные СМС предоставляют важную информацию о пространственных и временных изменениях промысловой активности. На рисунке 3.9.4.2 показано использование орудий лова в 2017 г. и ежегодная интенсивность промысла, сообщенная норвежским властям по регулированию промысла в 2011-2017 гг. Наиболее распространенным орудием лова в Баренцевом море является донный трал, но при донном промысле также применяются ярусы, жаберные сети, датские неводы и лов на поддёв. При пелагическом промысле используются кошельковые неводы и пелагические тралы. При промысле креветки используются специальные донные тралы.
Управление малым полосатиком основывается на пересмотренной процедурой управления (ППУ), разработанной Научным комитетом при Международной китобойной комиссии. Вводными параметрами для данной процедуры являются промысловая статистика и оценка абсолютной численности. Действующие квоты основаны на оценках численности по данным съемок, проведенных в 1989, 1995, 1996–2001, 2002–2007 и 2008–2013 гг. По последней имеющейся оценке (2008—2013 гг.) северо-западная популяция насчитывает 89 600 животных, а популяция в районе Ян-Майена, которая эксплуатируется норвежскими китобоями, — 11 000 животных.
Просысел северной креветки в Баренцевом море ведется норвежскими и российскими судами на всем ареале распространения запаса. Суда третьих стран могут вести траловый промысел креветки только в районе Шпицбергена и в открытой части Баренцева моря — участке международных вод, ограниченном ИЭЗ Норвегии и России.
Рыбный промысел оказывает наиболее сильное антропогенное влияние на запасы рыб в Баренцевом море и, таким образом, на функционирование всей экосистемы. В то же время значительное влияние на наблюдаемые колебания как видов рыб, так и экосистемы оказывает климат и трофические взаимодействия. На протяжении последнего десятилетия уловы наиболее важных промысловых видов в Баренцевом море и прилегающих водах Норвежского и Гренландского морей колебались в диапазоне 1,5—3 млн тонн и уменьшились в последние годы (рис. 3.9.1.1).
Под морским мусором понимается «любой прочный искусственный или обра-ботанный твердый материал, который был выброшен или оставлен в морской и прибрежной среде". Крупномасштабный мониторинг морского мусора осуществлялся в рамках экосистемной съемки Баренцева моря в период 2010—2017 гг., и с его помощью было задокументировано распространение морского мусора в Баренцевом море (отчеты съемок BESS, Grøsvik et al. 2018). Распределение и количество морского мусора оценивались при помощи данных из следующих источников: пелагическое траление в верхнем 60-метровом слое, траление вблизи морского дна и визуальные наблюдения морского мусора, плавающего на поверхности.
Океанические системы имеют более продолжительную «память», чем атмосферные системы. Это априори делает возможным точное прогнозирование температуры океана на более продолжительный срок, чем прогнозирование погодных условий. Тем не менее, прогнозирование осложняется изменениями, вызываемыми внешними и внутренними процессами в различных временных масштабах. Поэтому необходимо учитывать как медленное распространение адвекцией, так и быструю батотропную реакцию от крупномасштабных изменений атмосферного давления.
Размер большей части промысловых запасов рыб, обитающих в Баренцевом море, в настоящее время находится выше средних многолетних показателей. К исключением относятся сайка и Sebastes norvegicus. Кроме этого, численность путассу в Баренцевом море в настоящее время крайне низка, однако данный запас включает в себя лишь малую часть младших возрастных групп, а взрослый запас практически не встречается в Баренцевом море.
Популяция нескольких видов морских птиц резко сократилась, и они будут уязвимы для дополнительных угроз, таких как загрязнение нефтью (Fauchald et el 2019).
Хотя добыча нефти и газа в Баренцевом море относительно невелика и ведется на ограниченных территориях, увеличение судоходства может увеличить риск аварий, ведущих к локальным разливам нефти. Увеличение объема перевозок круизными лайнерами и рыболовства в районе Шпицбергена увеличивают риск для местных гнездящихся популяций.
С отступлением морского льда новые районы на севере Баренцева моря становятся доступными для промысла, в том числе донными тралами. В связи с этим анализ уязвимости представляет особый интерес для WGIBAR. (Jørgensen et al., 2015).
Имеющиеся знания о реакции бентических сообществ на воздействие траления по-прежнему являются поверхностными. Данные экосистемной съемки 2011 г. о бентосе использовались для оценки уязвимости бентических видов к тралению на основе риска быть пойманными или поврежденными донным тралом (отчет WGIBAR 2016). При сравнении протраленных участков с неохваченными тралением было отмечено отчетливое снижение биомассы всех трех категорий. Это дает основания полагать, что траление оказывает значительное влияние на биомассу всех видов, однако более всего на таксоны «высокого риска». Некоторые районы Баренцева моря особенно чувствительны к тралению (отчет WGIBAR 2016).
Для того, чтобы сделать выводы касаемо совокупного воздействия траления, необходимо составление обширных карт как промыслового усилия, так и донных местообитаний. Ответная реакция организмов бентоса на возмущения, как правило, зависит от типа субстрата, глубины, орудия лова, а также 2016типа организма (Collie et al. 2000). Характеристики дна Баренцева моря практически не изучены (Klages et al. 2004), и отсутствие карт местообитаний бентоса и биоты в высоком разрешении (100 м) является в настоящее время наиболее серьезным препятствием для эффективной защиты уязвимых местообитаний от промысловой деятельности (Hall 1999).
В большинстве лет, за которые имеются измерения BESS, биомасса бентоса в северо-восточной части Баренцева моря была выше средней по всей акватории (Рис. 4.6.1). Однако начиная с 2013 г. средняя биомасса снижается, и в 2016 г. она была рекордно низкой (<20 кг/мор. м.) и ниже средней по всей акватории Баренцева моря. В качестве одной из причин такого снижения можно было бы предположить распространение популяции краба-стригуна, истребляющего бентос (в том числе молодь видов мегабентоса).
В 2017 г. биомасса очень сильно увеличилась до 116 кг/мор. м., что является наибольшим зафиксированным значением за весь период BESS (Рис. 4.6.1).
Баренцевоморский запас сайки в 2017 г. и 2018 г. находился на низком уровне. В Норвегии промышленный лов сайки велся в 1970-х гг. Россия ведет более-менее регулярный промысел этого запаса с 1970 г. Тем не менее, на протяжении многих лет объемы промысла были столь малы, что, согласно предположениям, он оказывает крайне незначительное влияние на динамику запаса. Размер запаса измеряется акустическим методом с 1986 г., и за период наблюдений он колебался от 0,1 до 1,9 миллиона тонн.Размер запаса снизился с 2010 г. до крайне низкого значения в 2015 г., повысился до 0,9 миллиона тонн в 2016 г. и вновь снизился до 0,4 миллиона тонн в 2017 г.
За последние три десятилетия размер запаса мойвы в Баренцевом море претерпел значительные изменения. Три коллапса запаса (когда численность была низкой и вводился мораторий на промысел) имели место в 1985—1989, 1993—1997 и 2003—2006 гг. Резкое уменьшение размера запаса также наблюдалось в 2014—2016 гг., за которым последовало неожиданное сильное повышение в 2016—2017 гг. Установленная биомасса запаса в 2015 и 2016 гг. была менее 1 миллиона тонн, что ранее определялось как пороговое значение коллапса, в то время как биомасса запаса увеличилась до более чем 1 миллиона тонн в 2017-2018 гг. Несмотря на свидетельства того, что размер запаса мойвы был недооценен в 2016 г., текущая ситуация в 2015—2016 гг. расценивается как «миниколлапс».
Треска является основным хищником, питающимся мойвой, хотя к важным хищникам также относятся другие виды рыб, морские птицы и млекопитающие. В последние 6—7 лет уровень запаса трески в Баренцевом море крайне высок. Биомасса потребленной треской мойвы в последние годы по оценкам была близка биомассе всего запаса мойвы (рис. 4.2.3). Численность других хищников, кроме трески, также высока и, насколько нам известно, стабильна.
Not updated as 2017 data for diet of capelin and polar cod were not yet available.
Предметом исследования являлся рацион мойвы на протяжении одиннадцати лет (2006—2016 гг.) в Баренцевом море, где она является ключевым кормовым объектом, в первую очередь для трески. Данные ПИНРО/ИМИ о распределении мезозоопланктона свидетельствуют о низкой биомассе планктона в центральной части Баренцева моря, что, вероятнее всего, вызвано прессом хищничества мойвы и других пелагических рыб. Эта тенденция наблюдалась и в 2017 г. В Баренцевом море наблюдается значительное различие рациона мелкой (<14 см) и крупной (=>14 см) мойвы.
Взаимодействие между треской, мойвой и сайкой является одним из ключевых факторов, регулирующих состояние этих запасов. Треска питается мойвой и сайкой, и доступность этих видов для трески разнится. Треска может сильно влиять на численность этих видов. В годы, когда температура была близка к среднему многолетнему значению, пересечение района распространения трески с мойвой и сайкой было меньшим, чем в последние теплые годы. Треска обычно потребляет большую часть мойвы во время ее нерестовой миграции весной (1+2 кварталы), однако, особенно в последние годы, потребление также было высоким в осенний период (3+4 кварталы) в северных районах (рис. 4.2.3). В 2017-2018 гг. потребление мойвы треской было стабильным.