Треска — основной потребитель мойвы, хотя другие виды рыб, морские птицы и млекопитающие тоже играют большую роль в этом отношении. Численность запаса трески в Баренцевом море достигала пика около 2013 г. и с тех пор снижается, однако по-прежнему остается выше долгосрочного среднего значения.
Питание, прирост и половое созревание трески
На рис. 4.2.1 и 4.2.2 показаны потребление и состав пищи трески.
Рис. 4.2.1. Потребление треской в 1984-2020 гг. Не включены данные о потреблении половозрелой треской за пределами Баренцева моря (3 месяца в первой половине года). Норвежские расчеты, из AFWG 2021. 
Рис. 4.2.2. Состав содержимого желудков трески в Баренцевом море в 1984–2019 гг., по весу (объединенные данные по всем размерным группам). НЕ ДОПОЛНЕНО данными за 2020 год. Нерестовый запас трески и, следовательно, численность старой крупной рыбы все еще очень велики. Расчетная биомасса мойвы, потребляемой треской за последние годы, приближается к биомассе всего запаса мойвы, а в некоторые годы превышает ее (рис. 4.2.3). Уровни численности других хищников, помимо трески, также высокие и, насколько нам известно, стабильные.
Рис. 4.2.3. Размер запаса мойвы и расчетное потребление мойвы треской. Следует заметить, что биомассу мойвы оценивают в сентябре, поэтому такая оценка может не представлять биомассу, доступную для трески в течение года, когда от года к году имеется высокая изменчивость. Расчетное потребление мойвы треской в первом и втором полугодиях показало картину, меняющуюся со временем. В более ранние периоды потребление в течение 1-го и 2-го кварталов находится на высоком уровне. Это потребление в период нереста, а также в весеннее время и в начале лета перед сезонными кормовыми миграциями мойвы. Однако в последнее десятилетие существенное отличие состояло в выраженном увеличении до гораздо более высокого уровня потребления в 3-м и 4-м кварталах (рис. 4.2.3). Это отражает смещение запаса трески к северу и большее пространственное перекрывание популяций трески и мойвы в условиях недавнего потепления.
Рис. 4.2.4. Акустические оценки количества сайки в сравнении с потреблением сайки треской и процентной долей сайки в рационе трески, 1986–2020 гг. На рис. 4.2.4 показано, что между долей сайки в рационе трески и акустическими оценками сайки существует определенная взаимосвязь.
Рис. 4.2.5. Потребление креветок треской и вылов креветок в сравнении с оценками биомассы креветок (ICES NIPAG 2020). Предполагаемая биомасса креветок в Баренцевом море достигла пика в 2018 году, а затем уменьшилась. Тенденции относительно биомассы креветок в некоторой степени отражаются на рационе трески (рис. 4.2.5). Следует отметить, что доля креветок
Рис. 4.2.6. Состав рациона трески в северной части Баренцева моря в ходе экосистемной съемки в августе — сентябре 2011–2019 гг. Красные точки обозначают мойву, а синие точки — сайку. Мойва — главный кормовой объект для трески. Высокая или низкая биомасса запаса мойвы влияет на биологическое состояние трески.
Во время первого периода падения численности мойвы (1985–1989 гг.) важность мойвы в рационе трески снизилась с 53 % в 1985 г. до 20–22 % (максимально) в остальные годы падения. В течение того периода наблюдалось увеличение доли другой добычи, в частности гипериид, которые составляли 7–23 % рациона трески, и морского окуня, который составил 3–18 %.
Во время второго падения численности мойвы (1993–1997 гг.) доля (по весу) мойвы в рационе трески была высокой в течение первых двух лет (47 и 30 %), а затем последовало ее снижение до 6–16 %. В течение этого периода у трески резко — с 4–11 % до 18–26 % рациона — возрос каннибализм. Кроме того, наблюдалось более интенсивное потребление гипериид (1–12 %), однако доля потребленных гипериид была все же гораздо ниже, чем в первый период падения.
Во время третьего падения численности мойвы (2003–2006 гг.) потребление мойвы треской оставалось довольно высоким (10–26 %). В рационе трески в схожих долях присутствовало несколько альтернативных кормовых групп: молодь пикши (6–11 %) и трески (5–10 %), сельдь (3–11 %), путассу (1–5 %) и гиперииды (1–12 %). Потребление мойвы треской в самые последние годы остается довольно стабильным (17–31 %), но оно значительно ниже, чем в прежние периоды высокой численности мойвы (в среднем 36–51 %). В последние годы у трески отмечается относительно разнообразный рацион: стабильно высокое потребление молоди трески и пикши (6–11 и 5–11 % соответственно), других видов рыб (11–15 %) и других кормовых групп (21–33 %) (в основном гребневиков и крабов).
Исследования рациона трески в районе к северу от 76° с ш. показали различные виды интенсивности питания в трех различных локальных зонах (Долгов и Бензик, 2014). Интенсивность питания трески была низкой (149–169 0/000) в зонах вблизи западного и южного побережья Шпицбергена — там, где треска поедает рыбу непромысловых видов. Другие локальные зоны характеризовались высокой интенсивностью питания (СИП 214–251–169 0/000) преимущественно мойвой; потреблялись также нецелевые виды (липариды и керчаковые), сайка и гиперииды. В этих двух зонах треска традиционно проводит летние месяцы. Третья зона (Земля Франца-Иосифа, северная часть Новой Земли и прилегающие регионы) стала местом обитания, доступным для трески, только с 2008 г.; в этой зоне треска интенсивно (СИП 284–340 0/000) питается сайкой и мойвой. Экспансия трески в северном направлении и ее перемещение в северо-восточную часть Баренцева моря приводят к улучшению кормовых условий для трески при высокой биомассе ее запаса и снижении численности основной добычи (мойвы и сайки). Однако треска интенсивно питалась мойвой и сайкой в 2015–2018 гг., несмотря на их уменьшенные запасы (рис. 4.2.5). В 2019 г. потребление этих важных кормовых объектов было гораздо ниже и происходило в довольно ограниченных зонах в северной части Баренцева моря по сравнению с предыдущими годами.
Кроме того, недавно в рационе трески появились некоторые новые кормовые объекты. Резидентный краб-стригун (Chionoecetes opilio) стал сравнительно важным кормовым объектом для трески, особенно для крупной трески в восточной части Баренцева моря вдоль Новой Земли (Долгов и Бензик, 2016, Holt et al., 2021). Доля (по весу) краба-стригуна в рационе трески резко возросла начиная с 2014 г. (рис. 4.2.6). В противоположность этому два других нерезидентных вида краба (камчатский краб и глубоководный краб Geryon trispinosus) не стали более важными для рациона трески. Вероятно, это различие вызвано более значительным перекрыванием ареалов трески и краба-стригуна и его более подходящей для питания трески формой тела и размером.
Рис. 4.2.7. Значение краба-стригуна в рационе трески (% по весу от общего потребления) в 1984–2020 гг. Основано на норвежских расчетах потребления.Вес по возрастным группам молодой трески, значение которого получено во время зимней съемки, снизился в последние годы (рис. 4.2.8) и был в 2021 году самым низким или очень близким к весу особей, относящихся к возрастным группам 3–7. Однако тенденция к снижению темпов роста, похоже, сейчас исчезла. Что касается потребления, то наибольшее снижение потребления в расчете на особь наблюдалось в возрасте 2 лет, и это хорошо соответствует снижению темпов роста с 2 до 3 лет, зарегистрированных во время проведения зимней съемки (рис. 4.2.9). Половозрелость по возрастным группам у трески существенно снизилась в 2015–2016 гг., однако затем вновь повысилась. Всё же значения, полученные в 2021 году, несколько ниже зарегистрированных в 2000–2010 гг. (рис. 4.2.10).
Рис. 4.2.8. Вес трески в возрасте 3–7 лет, рассчитанный на основании данных, полученных во время проведения зимней съемки, за 1994–2020 гг. 
Рис. 4.2.9. Потребление трески в возрасте 2 года и прирост с 2 до 3 лет.
Рис. 4.2.10. Половозрелость трески в возрасте 6–9 лет (ICES 2021).
